Александр Воронель
PUSSY RIOT
Я как-то по наивности высказался, что идея Pussy Riot и
Femen кажется мне дурацкой: ну что могут доказать их эпатаж и голые сиськи? Но жена моя Неля основательно возразила: "Современный мир в таком сумасшедшем состоянии, что иначе до него и не достучишься". И в самом деле, может быть к сумасшедшему миру следует и обращаться только на сумасшедшем языке?
Вот и сумасшедший убийца Андреас Брейвик пытался по своему, по сумасшедшему, вразумить свое чересчур либеральное норвежское общество в том же ключе экстремальных, экстравагантных крайностей...
Мы по-видимому вступаем в эпоху (а может быть, ее можно назвать и новой культурой ?), не требующую "доказательств", аргументации, нарратива, а лишь эмоциональных всплесков, впечатляющих сигналов, как было когда-то в обществе первобытных людей еще задолго до возникновения развитой речи. Для эффективного взаимодействия первобытным людям на их первобытном уровне было достаточно коротких вскриков, жестов, выразительных гримас. Культура убеждения, спора, диалогического взаимодействия в столкновении с без-оглядным хамством, возможно, уже обнаружила свою неэффективность.
Как выразился еще почти сто лет назад Арнольд Тойнби, "стагнация масс является фундаментальной причиной кризиса, в который упирается Западная цивилизация. В каждой цивилизации огромные массы народа не выходят из состояния духовной спячки, потому что подавляющее большинство индивидуально ничем не отличается от человека примитивного общества"...
Индивидуально они действительно не отличаются, ибо биологическая, материальная природа человека меняется неизмеримо медленнее его исторической эволюции. Но общество в целом совершенствуется, во всяком случае в некоторых странах. Выйдя из спячки, дикарь углядел слабое место цивилизации: "один человек – один голос". И - вот -численное превосходство варварства обеспечено. Дальше Тойнби продолжает: "Западные наука и техника, рожденные чтобы превращать знание в силу и богатство, возникли как результат напряженных интеллектуальных усилий творческого меньшинства. Главный источник нестабильности, угрожающей существованию этой "соли земли" заключается как раз в том, что большинство людей, увы, по-прежнему остается "пресным"...
Этот диагноз повидимому остается еще более верным в ХХ1 в. Широкая распространенность в последние десяти-летия татуировок, пирсинга, колец в ушах, в носу, в языке и крашеных в виде петушиного гребня волос, подтверждает тот же приговор цивилизации.
Популярность магии, языческих верований и разных форм колдовства духовно дополняет татуировки и пирсинг почти как и во времена древних веков. А многотысячные коллективные камлания на выступлениях модных певцов и массовое потребление наркотиков воспроизводят моления одурманеных ядовитыми грибами первобытных людей на заре истории. Также и подавляющее влияние поп-звезд - Мадонны, Элвиса Пресли, Майкла Джексона - не уступает власти древних шаманов. Шаманы, между прочим, и тогда зачастую тоже бывали очень талантливы в своих публичных выступлениях.
Поскольку все политические решения в демократических обществах в последнее время принимаются в угоду числен-ному большинству, мы должны признать, что эти общества либо обречены смиряться с господствующим в демократи-ческой политике систематическим обманом масс, либо деградировать. Оба варианта развития постоянно присутст-вуют во всех западных демократиях, и изо всех этих стран слышны отрезвляющие голоса, напоминающие об этой, грозящей им, неумолимой деградации - господстве серости.
Духовная и эмоциональная деградация присутствует также во всех современных социальных тенденциях. В самом деле, и порча языка, падение грамотности и, особенно, обсценная лексика, все шире вторгающаяся в любую речь в любой стране, служат все той же общей подспудной тенденции: не дополнительной необходимости что-либо сообщить, а всего лишь усилить впечатление от сообщения, поразить, привлечь внимание, ударить по мозгам примитивного человека, не склонного к долгому размышлению...
Зачастую фразы, вообще лишенные семантики, превра-щаются в лозунги массовых движений или вдохновляющие восклицания: "Остров свободы", "Родина или смерть!", "Make love, not war!", "За Родину, за Сталина!" и т.п. Какое содержание у слова "ура"? - Такое же как на письме у восклицательного знака, повторенного много раз - !!!!!!. Той же цели служат и портреты Че Гевары или арафатовские клетчатые платки.
На улицах часто (даже слишком часто) можно встретить пешеходов/пешеходиц с неестественно повернутой головой, что-то увлеченно бормочущих. И в стоящих у обочины автомобилях мы видим странных водителей, интенсивно размахивающих руками. При ближайшем рассмотрении оказывается, что они прислушиваются к мобильному телефону, придерживая его подбородком и оставляя свободными для жестикуляции руки. Усиленно размахивая руками, они увлеченно говорят с невидимым собеседником. Впрочем и те, что не говорят по телефону, зато увлеченно слушают проигрыватель, i-фон или еще что-нибудь...
Неужели это настолько серьезно занятые люди, что они вынуждены не упустить ни минутки своей жизни без содержательной нагрузки? - Нет, просто упомянутая выше "пресность" побуждает большинство из них к преувеличен-ному, экстенсивному обмену информацей, систематичес-кой массовой перекличке типа птичьего базара, чтобы заполнить зияющий разрыв между своим неизменно застойым состоянием и бурным развитием цивилизован-ного общества в целом. Впрочем, именно этому бурному развитию застойность масс ("стагнация" по Тойнби) и ставит предел, создавая на каждом шагу всякого рода социальное "трение", энтропию.
Благодаря коммерциализации - "рэйтингу"- потенциаль-ное, юридическое равенство граждан на наших глазах превращается в актуальную, не знающую копромиссов уравниловку потребителей. Благодаря технологической революции, средства коммуникации при этом далеко превзошли объем наличной значимой информации, которую гражданам жизненно важно передать.
И, вот, если раньше "человек примитивного общества" мог распространить свои примитивные сведения (например: "пришла весна, саблезубый тигр близко!, где и почем добыть селедку?") лишь в очень узком кругу, теперь к его услугам фэйсбук и смартфон, с помощью которых он может закинуть свои простые идеи на все материки, включая Антарктиду. Таким образом, даже и мысль, что творог "коттедж" в израильском супермаркете слишком дорогой, может повлиять на надежность геофизических измерений операторов на Южном Полюсе.
Эта технологическая вооруженность современного "пресного" человека, не склонного к диалогу и глубокой дискуссии, благодаря численному большинству, делает его, и его интересы, доминирующими в современном обществе.
Современное общество – это самосогласованная система, и демократический деспотизм большинства в свою очередь порождает защитный снобизм меньшинств (особенно поэтов, актеров, художников) клянущих "общество потреб-ления", ищущих все более эпатирующих выражений своей уникальности, выделяющих их из серой массы "пресных", чтобы в конечном счете привлечь их же некомпетентное внимание к своей пересоленной продукции.
Мы все – люди, и поэтому соблазн примитивных, коллек-тивных реакций, усталость от бесконечно повторяющейся бесплодности, бесперспективности развернутого диалога присуща нам всем. Цивилизация – это добровольно принятые на себя цепи, и где наступает законный предел терпения не знает никто. Но он есть, он чувствуется почти всеми. Цивилизация, если это не роковая ошибка природы, должна себя сохранить...
Впрочем, так думали и представители других развитых цивилизаций, давно погибших, - шумеры, египтяне, римляне. Но ни у кого из них не было в руках таких грандиозных средств контроля, внушения и подавления. Вопрос о допустимости применения насильственных средств и превращается в первоочередной вопрос внутренней дискуссии в нашей цивилизации.
Здесь, мне кажется уместным упомянуть эпизод из моих воспоминаний полувековой давности, который прямо ставил этот вопрос во времена Холодной войны, когда "мир раскололся на два лагеря". Атмосфера Холодной войны, конечно, отличалась радикально от сегодняшней. Враги цивилизации были локализованы и даже персонализованы – "Империя Зла". Теперь опасность размывается в неясных образах популярных стереотипов, устарелых обычаев, навязчивых религиозных предрассудков.
Однажды, в конце 50-х, в доме Даниэлей, где мы с женой дневали и ночевали, появились необычные гости. Французские ученые-русисты, решительно рыжий Клод Фрийу и деликатно белесый Мишель Окутюрье. - Красивые фамилии. - Кажется, они были тогда оба коммунисты. Их привел Андрей Синявский из своего Института Мировой Литературы. Железный занавес был еще вполне надежен, но кое-где уже и тогда просверлены были дырочки для дыхания. Нам, никогда не бывшим заграницей, были любопытны живые, невыдуманные люди из несуществующей, легендарной страны "Запад".
Коммунистическая партия Франции, в ходе своей тогдашней беззаветной борьбы за мир, приняла резолюцию, что в случае войны с Советским Союзом они откажутся стрелять и сложат оружие. Мы с интересом расспрашивали гостей, что это для них означает. К тому же, в начале недавней войны с Германией французская коммунистическая партия поступала, в сущности, подобным же образом... -
Тут выяснилось, что гости воспринимали всерьез только эмоционально-вдохновляющую часть резолюции своей партии, а уголовную оставляли безо всякого внимания, считая саму возможность (войны) совершенно нереальной. Наивно, а ля Евтушенко ("Хотят ли русские войны"), они обращались и к нашим лучшим чувствам: мол, неужто, вот, вы могли бы выстрелить из какой-нибудь смертоносной штуковины, зная, что мы с Клодом, беззащитные, стоим тут, прямо перед вами?
Я был в тот день в легкомысленном настроении и, играючи, взял на себя роль простого советского человека, который без размышлений стреляет, в кого велят, и с энтузиазмом, мол, выполнит завет великого нашего предшественника и миротворца, Чингиз-хана, омыть, наконец, танковые гусеницы в волнах последнего моря. Впрочем, я не скрыл от них и некоторых малоизвестных деталей советской военной тактики, при которой в затылок наступающей армии движутся заградительные отряды КГБ с пулеметами. На тот, исключаемый идеологией случай, если доблестные воины вздумают уклониться от дороги чести. Так что идея, которую развивает их коммунистическая партия, могла зародиться (если только не в Отделе диверсий КГБ) лишь в лоне отжившей, растленной системы, несущей свою гибель в себе самой. Если, мол,для торжества мира во всем мире надо будет оккупиро-вать еще незамиренную часть Германии и всю Францию с Бенилюксом, нам останется только сделать это как можно скорей.
Французы слегка переменились в лице и стали всерьез объяснять, что в ходе такого конфликта двух различных подходов к вопросу о всеми нами желанном мире может пострадать нежная западная культура."Культу-у-ура!!!" - обрадованные завязавшемуся балагану загалдели, заулюлюкали мы все: "и изнеженные римляне тоже воображали, что вся культура погибнет вместе с ними! Но... свежая варварская кровь влила новые силы в тело Европы и, всего-то, через каких-нибудь ... десять ... ну, двенадцать, веков культура расцвела еще богаче, разнообразней ... Ну,... допустим русские солдаты в простоте своей и в самом деле развесят портянки где-нибудь там в Лувре или на Елисейских полях. Ну, может, даже истопят на дрова Булонский лес. Зато, потом..." - В общем, да! Скифы мы. Да, азиаты... Грядущие гунны. Если враг не сдается - с кем вы, мастера культуры?"
Тут рыжий Клод не выдержал наших живописных половецких плясок и сказал, что раньше, во Франции, он был против применения атомного оружия, а теперь,вот, окончательно осознал, что сильно ошибался: "Я, конечно, понимаю, что вы шутите, но ваши шутки показывают, как мало вы привязаны к Культуре, поверхностно и неблагодарно принимая ее дары. Говоря о цивилизации, вы неясно сознаете, чем вы, в сущности, ей обязаны. Да, римский мир погиб, потому что он не сумел побороть варваров. Но у римлян не было атомной бомбы. Если бы она у них была, они просто обязаны бы были сбросить ее на этих дикарей! Это был бы их культурный и нравственный долг."
Что была ему Гекуба? Почему так безоговорочно он стал на сторону классово чуждых римлян? Профессионально к тому же хорошо зная их жестокий и страшный мир? Такой безоглядной верности принципу мы от него не ожидали. Да и сами тогда не имели ничего похожего за душой. Советские люди вообще поздно развивались. Русская культура нам в этом немало способствовала.
Однако, спустя тридцать лет огромное число людей в России почувствовали то, что пережили в свое время римляне (в самом деле, изнеженные они были или нет?) при падении Империи. Разверзающуюся бездну под ногами и беспросветный хаос вокруг. Состояние невесомости. Потерю координатной ориентации. Оказалось, что скифов не было между нами.
Хотя Холодная война приутихла, и мир теперь не дает такой ясной географической картины разделения, которая взывала бы к применению атомной бомбы или чего-нибудь подобного, однако контраст с варварским миром теперь не стал менее резким. И опасность, которая грозит западной цивилизации, рациональной культуре, диалогическому развитию, пожалуй, еще увеличилась.
В те далекие времена тов. Сталин любил повторять, что "мир раскололся на два лагеря". Теперь лагерей стало так много, что, быть может, именно их взаимная нетерпимость, неспособность к ненасильственному, конструктивному сосуществованию только и оставляют свободному миру надежду (едва ли не единственную) на выживание. Когда кончилась холодная война, казалось, что в мире больше нет глобальных конфликтов. Но оказалось, что конфликт всех со всеми способен создать не меньшее глобальное напряжение.