1998 -1999

Гадание в стиле блюз

Руку к тебе протяну,
будто почудилось что-то...
Исподволь, как ЦРУ,
одолевает дремота.
Растормоши, разожги,
сделай меня одержимым.
Сердце-ладонь разожми -
что там в его содержимом?
Пусть чехарда и разброд-
что бы глазам не явилось -
лишь бы не час и не год
наше свидание длилось.
Пусть нищета и разбой-
кто б ни мирволил на Небе-
лишь бы ты бредила мной -
Сладкое Солнышко, Бэби!
Вот, и поди - уследи,
на перекрёстке столетий,
как шевельнулись в груди
корни имён-междометий.
И поутру, на корню,
падая в обморок будней,
их от греха схороню,
как паруса перед бурей.

Ночь

"Ночь наполняется светом твоим “
Облаком, как вороньё,
крадучись, точно лавина -
ночь. Это время твоё,
тайна твоя - Коломбина.
Что ты бормочешь одна?
Что ты колдуешь на спицах? -
В меркнущем нимбе окна
ты начинаешь светиться.
Твой рыжеватый Пьеро
дрыхнет, как пьяная стража,
мордой покатой в бедро
тычется глупая пряжа.
Но светятся руки твои
Ниточка тянется к свету,
с нежным упорством струи.
тихо впадающей в Лету.
Вдруг зашипит и пахнет
сладким бульоном из птицы-
ахнув, ты двинешься вброд,
петли роняя со спицы.
Так настигает гроза,
словно Судьба из засады.
Так застилает глаза
дым запоздалой засады.
Брось, не терзайся, забудь-
всё это птичьи интрижки:
сладкой мечтою пахнуть
и упорхнуть из-под крышки...
Пламя убавишь, слегка,
вспыхнувшее без спросу,
и возвращайся на вёсла,
коль скоро вязанье река.

Музыка

Первое пламя листвы
ветер случайный раздует.
Девочка в платье весны
над волосами мудрует.
Раннее солнце в пустом
зеркале вышьет не глядя
нежную молодость - “гладью”,
грешную старость - “крестом”
Девочка! Руки твои,
их колдовское круженье -
то ль отраженье любви,
то ли по струнам скольженье.
И невозможно понять
эти проворные пальцы,
взгляд отрешенный ронять
на застекленные пяльца.
Я бы спросил наугад:
-Что ты затеяла? Кто ты?
будь это Моцарта взгляд,
заживо брошенный в ноты.
Я бы поддался сполна
злому мужскому наитью,
будь ты, и вправду, сильна
женскою, зверскою прытью.
Будь это, вправду, закат
женского звёздного часа,
долгий взыскующий взгляд,
неузнаванья гримаса,
я бы роптал начеку
в зыбком зияньи развязки.
Впрочем, не мне, чудаку,
зеркало делает глазки.
Впрочем, и ты - не она...
И ничего не исправить:
пряжа судьбы - седина,
неистребима как память.

И, обретенные вдруг,
эти шершавые строфы
так же, как воздух вокруг,
пахнут дымком Катастрофы...
Но погребальные сны
странным виденьем согреты:
девочка в платье весны
вместо заплаканной Пьеты.
В этой жемчужной броне
неуязвима для мрака...
Будто озноб по спине -
счастье от взмаха до взмаха!
О! эти руки вразброс! -
мне начинает казаться,
что над стремниной волос
певчие птицы кружатся.
Что им судьбы холода
и дуновенье проклятий!
Словно шальная вода,
музыка падает с прядей.

Прощание Славянки

В восьмидесятые годы на одесском ж.д. вокзале, при отправлении московского поезда запускали марш “Прощание славянки”. На одном из таких поездов мы двинулись в Израиль.

Захудалое солнце не светит,
не сквозит с обмелевших высот,
а мерцает, как Облако Смерти,
и, как Время, уходит в песок.
Узурпатор по городу бродит,
соглядатай пустыни, хамсин,
бедуинскую песню заводит
заунывным молчаньем своим.
Тишина, даже птичьи ватаги
не галдят в паутине ветвей,
и слова застревают в гортани:
“духота”, “глухота”, “суховей”.
Но мерещится солнце иное,
брезжит время иное в груди,
заводное, хмельное, больное,
с целым морем надежд впереди.
Ностальгии тут нет и в помине,
разве только немного, чуть-чуть.
По гигантской, цыганской равнине
поезда разбегались как ртуть.
Города на припеке дымились,
выходя по нужде из морей,
купола у деревьев ломились
от пернатых зверей - звонарей.
А Кавказа зевающий профиль
нависал над землей и водой.
Там, где звук, как печеный картофель,
все летал из ладони в ладонь.
Но отзывчивей горних созвучий,
и доходчивей дольних музык,
настигал черноземный, дремучий,
проливной, человечий язык...
Что до нашей державы - усталость
доканала имперский замес.
И считай ничего не осталось
от помпезных, железных завес,
за которыми прятался Запад,
и когда обнажился ландшафт,
горожане метнулись на запах,
от имперской любви подустав.
Я и сам горожанин по крови,
к нам свобода, как совесть, строга:
если ты обретался в покое,
значит время пускаться в бега.
Но однако ж душа замерзала
на невидимом том рубеже,
от скупой укоризны вокзала
к отбывающим на п.м.ж.,
от глухой толчеи на перроне,
от последних кромешных минут,
от нелепого чувства погони
(испытавшие это поймут):
то ли гонится кто-то за мной,
то ль бежит от меня без оглядки.
Мы теснимся в преддверьи посадки,
посреди суматохи земной.
Неизбежная близость дороги
пробирает вагон до болтов,
и бросается ужасом в ноги
тем из нас, кто отчалить готов
из родного дремотного плена,
где “еврейский вопрос” не решен,
где толпа оседает, как пена,
а евреи стоят нагишом.
Но, как будто очнувшись по гонгу,
заспешат на прожектора свет,
и подумает кто-то вдогонку:
“До чего же знакомый сюжет!”
Только вдруг из динамиков грянет
оркестровый разболтанный глас,
и Отчизна немытая глянет,
из-под облака глянет на нас
и платочком махнет, как живая,
в ореоле Небесных Зарниц,
и запляшут в глазах, уплывая,
кружева человеческих лиц.
Вот тебе завершенье стоянки
перед долгим кружением вскачь,
вот тебе и прощанье Славянки,
разожми кулаки и заплачь.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Юность

1. Весна на юге. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..11
2 . Осень. . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..12

3. Верблюд. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
4. Бабочка. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14
5. Бес забвения. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ..15

6. Исчерпана юность - обычное дело . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
Этот год, словно свора собак. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
К... . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .19

Приморский бульвар . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .20
Маяки. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .21
Правда. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .22
Почему-то в каждой книжице. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23

Трансреализм

1. Происшествие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24

2. Степь . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .26
3. Память . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .28
Что ж Пегас, законы стада . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30

Марш . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .31

О.И.

1. Встреча. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33

2. Слеза . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
3. Троя. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
4. Облака. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36

5. Улика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
6. Предчувствие развязки . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 37
7. Развязка. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38

О а з и с

Жернова. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41

Что-то нежное и злое...

Начало. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .42

Новый год. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .43



 

 


Объявления: